Чаша Торна - Страница 67

Грифон был огромен, даже его львиная часть была крупнее, чем у самого крупного из львов, каких довелось видеть рыцарю, что уж говорить об орлиной голове и гигантских крыльях. Страшно острые кинжалы когтей были готовы, казалось, без труда проломить любые доспехи, крайние перья крыльев походили скорее не на перья, а на костяные лезвия.

Грифон был немолод — рыжий хребет иногда поблескивал сединой… и все же он был неимоверно силен, под шкурой перекатывались могучие мышцы, а клюв просто наводил ужас. Рон подумал, что такой союзник стоит не одного десятка наемников.

— Не знаю, не знаю… — протянул Флар. Его речь не была такой, как у человека, некоторые слова он произносил недостаточно разборчиво, но в целом вполне понятно. Рону было неясно, как орлиному клюву удается издавать настолько чистые звуки, но значения это, конечно, не имело.

— Не знаю… — задумчиво повторил грифон. — Не думаю, чтобы мы сочли возможным оказать вам помощь.

— Но… но почему?

— Видите ли, сания, об общении с вами, людьми, у нас остались не слишком приятные воспоминания. Помнится, этот ваш Варгус…

— Помилуйте, Флар! Это же было Торн ведает сколько веков назад!

— Это несущественно. Мы помним, и это главное. Не думаю, что люди за эти, как вы говорите, века сильно изменились. Насколько я понимаю, на меня ведь тоже объявлена охота?

— Вы… вы знаете об этом?

— Да. Один рыцарь любезно сообщил мне эту новость. Правда, сначала он попытался напасть на меня. Хочу отдать ему должное, он был весьма неплохим воином. Ему даже удалось поцарапать меня.

— Вы его убили?

Рон поразился тому спокойствию, с каким Айрин произнесла эти слова.

— Разумеется, сания, разумеется. Но не сразу, конечно. Сначала мы побеседовали. Знаете, пока я обедал его конем, этот человек пришел к выводу, что на мои вопросы стоит отвечать. Благодаря этому он умер быстро, хотя искушение было велико, поверьте мне.

— А в этом была необходимость? — резко спросил Рон, не обращая внимания на возмущенный взгляд Айрин. — Насколько я понимаю, он уже ничем вам не угрожал, зачем же добивать беспомощного?

— Зачем? — удивленно переспросил грифон, и золотистые глаза его грозно сверкнули, а когти на передних лапах сжались. — Он напал на меня, разве этого мало? Вам, юноша, тоже не следовало обнажать оружие, но я счел возможным простить вас… на первый случай.

— Бла-ародные короли воздуха! — ядовито бросил рыцарь.

— Позвольте мне заполнить пробелы в вашем образовании, невежливый молодой человек, — менторским тоном ответил грифон. — Нас и впрямь называют королями воздуха, но запомните на всю жизнь то, что я скажу. Короли, в вашем, человеческом понимании, благородны, великодушны… Мы — не великодушны. Мы — не добры. Мы жестоки. Мы беспощадны. К врагам, разумеется. И мы абсолютно убеждены, что тот, кто поднял на одного из нас оружие, — враг. И должен быть уничтожен. Смерть — единственная расплата для врага, и иное решение тут неуместно. И смерть эта в большинстве случаев бывает очень неприятной.

— И все же позвольте вернуться к теме нашего разговора, благородный Флар… — вмешалась Айрин, предчувствуя, что еще немного, и разгорится ссора, которая ничем хорошим для Рона не закончится. Или для грифона, что было сомнительно, но тоже неприемлемо.

— Просто Флар, сания… Мы не пользуемся понятием благородства в том смысле, который вкладываете в это слово вы, люди… Хотя я помню всех своих предков, которые летали в этом небе еще тогда, когда вас, людей, не было здесь и в помине.

— Хорошо, Флар… Так почему нам не следует ждать помощи от вас? Ведь вы же понимаете: если этот маг доберется до Чаши Торна, угроза нависнет над всем миром.

— Возможно, а может, и нет. Это не важно. Войны — это ваше, людское занятие, хотя, конечно, этим грешили и более древние расы. Мы миролюбивы, если, разумеется, нас не трогают. Впрочем, я передам ваши слова нашему… ну, скажем, совету, это наиболее близкое вам понятие. Совет решит.

— Нам следует ждать здесь?

— Да, — совсем по-человечески кивнул головой грифон. — Я вернусь к вечеру, надеюсь, застану вас на этом же месте.

— Благодарю тебя, Флар, — склонила голову Айрин. Рон и Брик незамедлительно последовали ее примеру.

Грифон стремительно взмыл вверх, тугая волна поднятого его крыльями воздуха ударила в лица людей. Мерно взмахивая могучими крыльями, грифон быстро набирал высоту и вскоре превратился в точку, постепенно растворившуюся в голубом небе.

Ждать пришлось долго. Рон, совершенно отвыкший от такого безделья, воспользовался примером Брика и отправился спать. Хотя лето еще не вступило в свои права, здесь, на солнышке, было достаточно тепло, и, завернувшись в плащ, он сразу заснул. Айрин же уткнулась в книгу, подаренную великим драконом, — теперь ничто в целом свете не могло заставить ее хотя бы на мгновение расстаться с этим бесценным сокровищем. И уж тем более доверить подарок сомнительной безопасности местной таверны.

Книга была небольшой, ее переплет навевал смутные подозрения, что материал, из которого он сделан, принадлежал ранее существу, бегавшему на двух ногах. Строки, выписанные изящным каллиграфическим почерком, содержали тайны, до сих пор не ведомые ни одному из людских магов. Айрин, конечно, не могла исключить того, что на самом деле магистры знают куда больше, чем говорят, но не настолько же…

Согласно принятой теории, магия восходит своими корнями к самому Торну, впервые открывшему ее законы, которыми он по каким-то одному ему понятным причинам не счел нужным поделиться ни с кем. Эльфам, гномам, а впоследствии и людям достались не сами законы, а их конечный продукт — собственно заклинания. С тех пор применение магии превратилось в банальную систему зубрежки и долгих утомительных тренировок.